Женщины жили, работали, боролись, создавали — но в исторических источниках их часто не найти. Не потому, что они ничего не делали, а потому что не оставили следов в тех документах, которые принято считать «надёжными».
Традиционно достоверными считались государственные архивы, официальные отчёты, труды учёных мужей, протоколы заседаний, приказы, законы. Всё это создавалось в пространствах, куда женщинам часто не было доступа. Если женщина не имела права подписывать контракт, владеть имуществом или голосовать, то и следов её существования в документах почти не оставалось.
Зато оставались письма. Дневники. Домашние тетради. Устные рассказы. Женская история живёт именно там. Именно поэтому феминистская историография давно пересматривает понятие «достоверного источника»: если использовать только официальные документы, мы получим историю, написанную мужчинами, о мужчинах и для мужчин.
Это не значит, что личные письма или устные воспоминания — «объективнее». Но они позволяют увидеть ту часть жизни, которая раньше казалась историкам неважной или «слишком частной». Забота, бедность, боль, материнство, обучение, домашний труд — всё это не исчезло, просто не вошло в архив.
Феминистские исследовательницы предлагают другой взгляд: что, если источники тоже отражают не «реальность», а систему допусков и исключений? И если это так, значит, чтобы понять прошлое по-настоящему, нужно искать не только в том, что сохранилось, но и в том, что сознательно отбрасывалось как неважное. Именно там лежит большая часть женского опыта.